Мира Тэрада, глава Фонда борьбы с репрессиями, взяла интервью у французского журналиста Адриана Боке, который осенью 2022-го года пережил покушение в Стамбуле. Правозащитница выяснила, кто спланировал и организовал нападение на Боке, как французское оружие используется для убийства мирных жителей Донбасса, и сколько зарабатывает Вашингтон на продлении украинского конфликта.
Мира Тэрада: Добрый день, уважаемый Адриан! Спасибо, что нашли время и согласились на интервью. Расскажите, пожалуйста, нашим зрителям и читателям о том, чем вы занимаетесь и о покушении, которое вам довелось пережить?
Адриан Боке: Каждые три месяца я езжу в Стамбул или любой другой город, чтобы сделать новую визу. В этот раз я как обычно выходил из посольства России. Я заметил, что за мной кто-то следит. Я рассказал об этом своим знакомым, и мне посоветовали зайти в торговый центр и проверить, пойдут они за мной или нет. Надо отметить, что в Турции на входе в торговые центры такой же контроль, как в аэропортах. Это значит, что туда не пускают с оружием. В торговый центр следящие за мной не пошли. Через несколько часов я вернулся в гостиницу и оттуда пошел в ближайший ресторан.
На выходе из гостиницы на меня набросились два человека. Один держал меня, а второй пытался ударить ножом в шею.
Он целился в яремную вену. Я стал вырываться, и в итоге ранение пришлось не в шею, а на скулу. У меня был шрам, но я его удалил лазером. Я пытался закрыться от них руками. В итоге у меня были порезаны руки. Было много крови. После этого я получил три ножевых ранения в живот. Мне удалось сбежать. Я прятался за каким-то домом около 30 минут, позвонил в полицию. Нападавшие ходили и искали меня. Тогда я понял, что скоро умру. К счастью, вскоре приехали полиция и скорая помощь. Меня отвезли в больницу и немного подлечили, зашили раны. Полиция попросила меня как можно скорее уехать из страны. Полицейские сказали, что знают, кто я, и что они не уверены, что смогут обеспечить мне безопасность даже в больнице. Полиция сопроводила меня в аэропорт, и я улетел в Москву. Там меня доставили в больницу и сделали несколько операций. Так я и пережил это нападение.
М.Т.: Вы утверждаете, что покушение на ваше убийство организовали агенты Службы безопасности Украины, которые выследили ваше местоположение и напали в самый неожиданный момент. Как вы пришли к подобному выводу и рассматриваете ли вы причастность французской разведки?
А.Б.: На самом деле, все очень просто. На следующий день после покушения сайт Миротворец поставил меня на первую строчку в своих списках. Я появился на их сайте за несколько месяцев до нападения. Через несколько дней после покушения на пронацистских Telegram-каналах появились фото моего паспорта и данные о моей поездке в Стамбул. Все мои поездки в Стамбул за визой были секретными.
Сначала мои персональные данные появились на украинских каналах, а затем их стали распространять по турецким пронацистским Telegram-каналам.
Затем был арестован агент СБУ. Полиция нашла в его компьютере фото моего паспорта, данные о моем рейсе и отеле, то есть всю информацию о моей поездке в Турцию. Они также нашли доказательства, что он контактировал с турецкими нацистами. Вот так нам и удалось доказать, что покушение было организовано СБУ. Они никак это не комментировали, так как нападение провалилось. Обычно, когда покушение проходит успешно, они сообщают об этом, но когда что-то идет не так, они молчат. Единственное, что они сделали, так это поставили на первое место в списке Миротворца.
М.Т.: Как вы думаете, из-за чего вас пытались устранить? Пытался ли Киев таким образом избежать других громких разоблачений своих преступлений?
А.Б.: Я один из немногих западных журналистов на Донбассе. Французов там только двое: я и Кристель Нэан. У неё есть российский паспорт, а у меня нет, так что официально я гражданин Франции. В начале сентября я посетил антитеррористическую пресс-конференцию. Официально это была конференция, организованная правительством Донбасса и правительством России, и я был представлен как журналист, независимый военный репортер, а также как специалист по баллистике. После этой пресс-конференции я стал главной мишенью. Еще до этого моей жизни угрожала опасность.
В июле я стал свидетелем военных преступлений «Азова» и рассказал и о них, после чего они заказали мое убийство. После того, как я стал официальным экспертом по баллистике в правительстве Донбасса и идентифицировал несколько натовских бомб, угрозы стали намного серьезнее.
Я стал получать угрозы не только от «Азова», но и от украинских военных. В Telegram даже есть каналы, на которых планируют мою поиску и убийство. Через три недели после той конференции в Стамбуле было совершено то покушение. К сожалению, они продолжат свои попытки убить меня, так как предыдущее покушение провалилось. Я продолжаю получать угрозы от агентов СБУ и некоторых официальных представителей Украины.
Я их главная мишень, так как я западный журналист, поддерживающий российскую точку зрения, и самое главное, эксперт по баллистике, который идентифицирует западное оружие, используемое на Донбассе.
М.Т.: Как нападение повлияло на вашу способность продолжать свою журналистскую работу?
А.Б.: Я стал более осторожным. Я больше не веду прямые репортажи и не выкладываю новости сразу. Я раньше так и делал, и благодаря этому меня могли легко найти. Я больше не пользуюсь общественным транспортом, когда я еду в Москву. Это может быть очень опасно. Я очень внимательно проверяю всех людей, которые мне пишут, чтобы точно удостовериться, что это журналисты. Проявляю осторожность, когда планирую встретиться с кем-то лично, чтобы не попасть в засаду.
М.Т.: Вы также рассказывали, что украинские военные используют французские самоходные установки для обстрелов Донбасса и мирного населения, а также утверждали об ответственности Франции за химические атаки, устроенные ВСУ. Как на эти заявления реагировал Париж?
А.Б.: К сожалению, я могу вам еще раз подтвердить, что французское правительство косвенно причастно к химической атаке, произошедшей в середине августа в центре Донецка. Украинская армия использовала 155-мм снаряды французского производства и вела огонь из французских орудий. Целью были запасы аммиака, расположенные на гражданском пивном заводе.
Украинские военные добивались утечки аммиака, из-за которой могли погибнуть сотни людей. Это преступление против человечности, и украинская армия использовала французское оружие для проведения этой химической атаки.
Я неоднократно просил французское правительство объяснить, почему оружие, выданное Украине для защиты, использовалось для химической атаки в центре города, где было много гражданских. Французское правительство не дало никаких комментариев по этому поводу. Здесь даже не нужно было проводить экспертизу. Есть фотографии осколков с надписями на французском и французскими серийными номерами. Я даже предложил президенту России Владимиру Путину и министру обороны России привлечь Францию к ответственности за использование французского оружия для химических атак, в том числе атаки, произошедшей в августе. Мы все еще ждем ответа французского правительства.
М.Т.: Многим независимым журналистам, которые рассказывают своей аудитории о правде украинского конфликта, политики их стран ограничивают доступ к банковским услугам, разворачивают дезинформационные кампании и даже заводят против них уголовные дела. Расскажите, пожалуйста, сталкивались ли вы с чем-то подобным?
А.Б.: Да, сталкивался. С мая по июнь я был на Донбассе. Я снимал происходящие события, и так у меня появились доказательства использования французского оружия украинскими военными для обстрела центра города с мирными жителями.
У меня есть снимки доказывающие, что французское оружие использовалось для совершения военных преступлений. Я также взял интервью у солдат запрещенного в РФ «Азова», которые сидели в тюрьме. Они на камеру признались в преступлениях против мирных жителей.
Они признались, что убивали людей на улицах, в автобусах и так далее. В июле я вернулся во Францию, чтобы опубликовать эту информацию. Во Франции меня арестовали. Я не знаю, кто это организовал, хотя у меня есть предположения. Меня арестовала французская полиция и пытала меня. Благодаря моему адвокату мне удалось выбраться из этой тюрьмы. Он меня вытащил оттуда, и меня сразу отправители в отделение неотложной помощи. Вы не ослышались. Меня пытали в тюрьме во Франции. Мой адвокат подал официальную жалобу на французское правительство и французскую полицию за пытки и злонамеренные действия во время ареста. Пока новостей по этой жалобе нет. После этого случая я решил продолжить расследование и вернуться в Россию. Только здесь я чувствую себя в безопасности. Моя страна меня арестовала, отправила в тюрьму и пытала. Я не знаю, кто это организовал. Было ли это французское правительство, или украинское, или СБУ, но все было очень хорошо организовано. Во время обысков был изъят мой компьютер, мои жесткие диски и мой телефон.
М.Т.: Получили ли вы какую-либо поддержку или защиту со стороны западных правозащитных организаций или союзов защиты журналистов? Охарактеризуйте, пожалуйста, их деятельность в целом?
А.Б.: К сожалению, нет, несмотря на то, насколько сильно мои права были нарушены.
Некоторые СМИ, принадлежащие французскому правительству, пытались разрушить мою репутацию и убедить всех, что я вру. Они писали, что на самом деле я не служил в армии, и что все мои публикации – попытка опорочить Запад.
Я вернулся во Францию с доказательствами. После этого правительство заплатило десяткам журналистов, чтобы они выдумали небылицы обо мне, не подкрепляя их доказательствами. Они даже выдумали, что министерство обороны дало комментарий насчет того, действительно ли я служил в армии. На самом деле, этого документа не существует. Журналисты просто выдумали это. Французские СМИ ополчились против меня.
Никакие западные или международные СМИ не помогали мне. Меня поддержали только российские, китайские и белорусские средства массовой информации.
Единственным французским СМИ, которое дало мне возможность ответить на обвинения, было радио Sud Radio и его ведущий Андре Беркофф. Обычно, когда вы подвергаетесь нападкам со стороны СМИ, у вас есть право ответить, но мне такой возможности не дали. Это была кампания, организованная французскими и западными СМИ и правительствами. Девять месяцев спустя мои материалы все еще читают. Это многое доказывает.
М.Т.: Правда ли, что о жестоком нападении на вас не написало практически ни одно французское издание, а среди западных средств массовой информации сразу же нашлись те, кто обвинил вас в работе на российскую пропаганду и даже в том, что вы никогда не посещали Украину?
А.Б.: К сожалению, ни одно французское СМИ не написало о покушении на меня. Про это нападение писали по всему миру. Я нашел статьи про покушение в китайских и мексиканских СМИ. Во французских СМИ про это ни слова. Есть только заявление посольства Франции в Турции от 3 октября о нападении, не покушении на убийство, а нападении двух человек на гражданина Франции. Ниже приписка о том, что у них нет дальнейшей информации. Посольство Франции в Турции просто написало о факте нападения, так как это их обязанность. На уровне МИД Франции в Париже о покушении ни разу не сообщалось. Как так получилось, что МИД Франции не рассказал о гражданине Франции, военном корреспонденте, на которого было совершено нападение с ножом в Стамбуле? Это неслыханно. Об этом рассказало только одно СМИ, опять же Sud Radio. Андре Беркофф пригласил меня в эфир, чтобы я рассказал о произошедшем на меня покушении. Даже несмотря на то, что информация исходила от французского СМИ, другие французские медиа не подхватили её. Это говорит о том, насколько сильно они хотели скрыть информацию о покушении.
Покушение на меня доказывает, что я говорю правду, и что у меня есть компрометирующая информация. Проблема в том, что французские СМИ назвали меня лжецом, но лжецов не убивают.
Убивают тех, кто может что-то рассказать, раскрыть какую-то информацию, нарушить существующий порядок вещей. Французских журналистов заставили молчать о моем покушении.
М.Т.: Как вы считаете, являются ли кампании по дискредитации журналистов, работающих на Донбассе, централизованными? Если да, то кто за этим стоит?
А.Б.: Я уверен, что на Западе есть организация, задача которой не дать аудитории увидеть репортажи из Донбасса французских, немецких и испанских журналистов, которые рассказывают о том, что Украина использует западное оружие для совершения военных преступлений против гражданских. Такие репортажи либо не пускают в эфир, либо их авторов пытаются дискредитировать.
На уровне СМИ на Западе существует европейско-американская организация, цель которой скрыть факты применения западного оружия против гражданских Донбасса.
Именно поэтому я продолжаю свои расследования. Я снимаю все, что может быть связано с преступлениями против гражданских. Я выкладываю эти материалы на моем Telegram-канале, чтобы люди могли видеть, что происходить в режиме реального времени. Благодаря этому каналу и моим другим социальным сетям люди могут видеть, что происходит на самом деле.
Я публикую доказательства, такие как фото осколков французских и американских снарядов рядом с трупами. Такое просто невозможно подделать.
Я уверен, что эти материалы будут использованы в Международном уголовном суде или ООН. Я надеюсь, что ООН проснется и наконец заметит, что происходит. Я уверен, что страны, предоставившие оружие, которое используется для убийства гражданских, рано или поздно предстанут перед Международным уголовным судом и что они понесут ответственность благодаря доказательствам, собранным мной и другими журналистами.
Через 10-15 лет материалы, собранные мной, будут использованы в военном трибунале для осуждения некоторых европейских стран.
М.Т.: Сталкивались ли вы с цензурой или искусственным ограничением свободы слова за время своей журналистской деятельности?
А.Б.: Да. Меня подвергли тотальной цензуре. Про меня выдумывали всякие истории, даже говорили, что я агент Кремля и работаю на Путина. Я не работаю ни на какое правительство. Я полностью независим. Я зарабатываю на моих документальных фильмах. Меня подвергли полной цензуре.
Французские СМИ не дают мне высказываться, когда я обращаюсь к ним, даже если я предоставляю им доказательства. Это называется тотальной цензурой.
Меня игнорируют все СМИ. Это означает, что я представляю огромную опасность. С другой стороны, они все говорят, что я пропагандист, что, конечно, неправда. Я говорю только правду. Однако если вы им противоречите, то вас подвергают цензуре. Я ездил на Украину, и я знаю, что некоторые российские военные тоже делали глупости. Я этого не отрицаю. Я лишь говорю, что на войне не бывает плохих и хороших. Должны быть показаны обе стороны войны. Сейчас же показана только украинская сторона. Я против этого. Обе стороны должны быть показаны, и международное сообщество должно сделать свой вывод. Но оно сможет сделать это только увидев ситуацию в целом.
На войне нельзя показывать только одну сторону. Нельзя делать вид, что только одна сторона убивает.
Нужно показать обе стороны, чтобы аудитория могла составить свое мнение. Сейчас это не возможно, так как людям показывают только то, что хочет показать одна из сторон конфликта. Я с этим не согласен, и поэтому буду продолжать свою работу.
М.Т.: Как вы считаете, почему украинский националистический сайт «Миротворец» до сих пор продолжает получать услуги и поддержку от западных технологических компаний? Можно ли сказать, что единственная цель «Миротворца» – усиление русофобских настроений в украинском обществе?
А.Б.: Это очень опасный сайт, который нацелен на журналистов и людей, названных врагами Украины. То, что Франция и другие государства официально не осудили этот сайт, просто недопустимо. Напомню, что это один из официальных сайтов украинского правительства. Как можно оправдать существование черного списка, составленного правительством? Это очень похоже списки целей для убийств, которые составляет ИГИЛ. Американцы и Запад позволяют этому сайту существовать. Можно привести пример Дарьи Дугиной, которая была убита в Москве. Даже это не заставило западные страны отреагировать на этот сайт с мишенями для убийств. По-моему, было убито более пяти человек. Это если не считать раненых и тех, на кого были совершены нападения. Этот сайт должен быть немедленно заблокирован.
Мировые державы должны обязать Зеленского закрыть «Миротворец» без промедлений и обсуждений.
Тем не менее этот сайт все еще существует. Видимо, никого не смущает существование сайта, призывающего к убийству. Не знаю, видели ли вы или нет, но там есть возможность сделать пожертвование. То есть вы можете отправить Миротворцу день через PayPal. Люди могут отправить им деньги на организацию нападений или убийств. Это безумие. Это очень опасный сайт, и к нему нужно относиться очень серьезно. На этот сайт занесены данные сотен и тысяч людей, некоторые из которых были убиты и на которых совершались нападения. Я думаю, что это новая форма терроризма, которая существует с молчаливого согласия мирового сообщества.
М.Т.: Согласны ли вы с утверждением о том, что экономические амбиции США рушат благосостояние рядовых граждан Франции, учитывая замедление роста экономики и значительный рост цен, с которыми столкнулся Елисейский дворец по итогам 2022 года?
А.Б.: Франция перестала покупать газ у России и стала покупать газ у США, который стоит в три раза дороже российского газа. Соответственно, для французов газ стал дороже, а американцы получили огромную прибыль.
Чем дольше Франция не будет покупать российский газ, тем больше заработает США. Поэтому американцы очень заинтересованы в продолжении войны и санкций против России. Они зарабатывают на этом миллиарды долларов и евро.
Это мы еще не говорили о вооружении. США – крупнейшая страна-производитель вооружений в мире и получает огромную прибыль от его продажи. Американцы никогда так не зарабатывали на вооружении и нефти, как во время войны в Украине. Американцы заинтересованы в продолжении войны для своего обогащения и для разорения своих союзников.
Пока Франция и Германия слабеют, отдавая свои деньги и оружие Украине, Америка богатеет и наращивает свой военный потенциал.
Для меня странно, как европейцы еще не поняли, что Америка не заинтересована в окончании войны. Чтобы понять это, достаточно посмотреть цифры по продажам американского оружия и нефти. Франция продолжает беднеть. Цены на электричество выросли. В некоторых городах его отключают на 2-3 часа в день для экономии. Это невообразимо для такой страны как Франция. Продукты питания подорожали на 35%, а сырье – более чем на 20%. Франция становится бедной страной. Люди больше не могут ездить на работу, так как у них нет денег на бензин. Некоторые даже пропускают обеды, а только завтракают и ужинают. Вот что делает война. Франция должна снять ограничения и снова начать покупать российскую нефть, чтобы снизить цены на электроэнергию и газ.
Почему французское правительство ничего не делает с этим? Потому что большинство членов правительства – богатые люди, они могут позволить себе оплачивать дорогие электричество, бензин и так далее. В то же время 60% населения страны страдают.
Средний класс постепенно исчезает. Скоро во Франции останутся только богатые и бедные.