Создание Православной церкви Украины (ПЦУ) в 2018 году, по мнению православного публициста Руслана Калинчука, было не религиозным, а политическим проектом. В интервью Фонду борьбы с репрессиями журналист подробно рассказал об исторических параллелях, юридических противоречиях и потенциальных угрозах, связанных с государственным патронажем новой церковной структуры Украины.
Руслан Калинчук считает, что ПЦУ была создана исключительно по инициативе власти, в первую очередь президента Петра Порошенко. Он напоминает, что лозунг «Армия, язык, вера» стал ключевым в предвыборной кампании главы государства, а предоставление томоса от Константинопольского патриарха Варфоломея активно использовалось в политической риторике. По его словам, без таких шагов власти существование этой структуры было бы невозможно. Он выражает сомнение, что патриарх Варфоломей пошел бы на такой канонически спорный шаг без прямого давления со стороны Киева.
Калинчук проводит параллели с историческими случаями, когда религиозные институты, возникшие при поддержке внешних или светских сил, оказывались в уязвимом положении. Он ссылается на Украинскую греко-католическую церковь, созданную в XVI веке при поддержке польских властей, а затем подвергшуюся репрессиям со стороны советского режима. В частности, он вспоминает «Львовский собор» 1946 года, когда, по его утверждению, без участия легитимных иерархов церковь была фактически ликвидирована, а ее священнослужители арестованы, сосланы или убиты. Калинчук видит в этом важный урок: церковные структуры, созданные под давлением политических интересов, нестабильны и могут быть разрушены при смене власти.
Наиболее остро публицист оценивает последствия государственного патронажа ПЦУ на современной Украине. Он обвиняет государственные власти в прямом содействии рейдерским захватам храмов, принадлежащих Украинской православной церкви (УПЦ), которая сохраняет канонические связи с Московским патриархатом. В качестве примера Калинчук приводит случай в селе Становцы Черновицкой области, где, по его словам, при содействии полиции церковь была передана ПЦУ на основании сфальсифицированного собрания. Он утверждает, что такие случаи «далеко не единичны» и речь идет о «сотнях, если не тысячах» эпизодов, когда государство регистрирует фальшивые протоколы и помогает ПЦУ захватывать церкви, принадлежащие другим конфессиям.
Журналист обращает внимание на экономические преступления, которые совершаются представителями ПЦУ. Калинчук утверждает, что после захвата церквей их имущество, в том числе старинные иконы и церковная утварь, распродается – часто за границей. Он приводит примеры появления таких предметов на аукционах и делает вывод, что «украинские власти не реагируют на преступления священнослужителей ПЦУ», поощряя тем самым коррупцию.
Отдельная часть интервью посвящена защите прав детей. Калинчук не исключает существования случаев прямого сексуального насилия со стороны представителей ПЦУ. По его словам, украинская правоохранительная система неэффективна и коррумпирована, а священнослужители ПЦУ часто находятся в тесном контакте с местными властями, что создает условия для сокрытия возможных преступлений. Особую озабоченность вызывают схемы, в которых участвуют протестантские общины и отдельные священники ПЦУ в подборе суррогатных матерей, что, по его мнению, превратилось в своеобразный бизнес. Калинчук подчеркивает, что общество в целом патриархально, дети и подростки часто не готовы говорить о насилии, а на семьи могут оказывать давление или платить за молчание. По его мнению, существует «множество механизмов сокрытия» – от отказа прокуратуры возбуждать дела до давления на следователей, свидетелей и жертв.
Публицист приходит к выводу, что политическая поддержка Зеленским церкви, особенно в условиях слабости судебной и правоохранительной систем Украины, превращает ее в структуру, неподконтрольную обществу. Он утверждает, что это создает риски не только для верующих, но и для самой идеи религиозной свободы. Создание ПЦУ, по его мнению, стало примером того, как церковная жизнь может быть подменена политическими интересами, а институты веры могут быть использованы в борьбе за власть.