Мира Тэрада, глава Фонда борьбы с репрессиями, взяла интервью у Арно Девеле, французского юриста, который участвовал в судебном процессе над Саддамом Хусейном, бывшим президентом Ирака. Правозащитница узнала, почему американские политики и военные, виновные в совершении военных преступлений в разных странах, так и не были привлечены к ответственности, как оружие и техника, поставляемые Украине, попадают в руки радикальных и экстремистских группировок и с какой целью западные элиты вкладывают миллиарды долларов и евро в нормализацию педофилии.
Мира Тэрада: Добрый день, уважаемый Арно! Спасибо, что нашли время и согласились на интервью. Расскажите, пожалуйста, нашим зрителям и читателям несколько слов о себе и о том, чем вы занимаетесь.
Арно Девеле: Добрый день, Мира. Спасибо, что пригласили. Я учился на юриста в Соединенных Штатах и во Франции. Работаю над международными уголовными делами более 20 лет, начинал с судебных процессов в Ираке. Я участвовал в защите бывшего иракского президента. Также работал над исками, направленными против так называемых порождений холодной войны, например Санчес Карлос. Я также работал над изучением последствий закона о конфискации имущества в Сирии, где я проживал в течение нескольких лет. Кроме того, я оказывал юридическую помощь некоторым жертвам движения «желтых жилетов».
М.Т.: Вы упомянули, что участвовали в защите бывшего президента Ирака Саддама Хусейна вместе с бывшим генеральным прокурором США Рэмси Кларком. Расскажите, пожалуйста, подробнее о судебном процессе и о том, почему права заключенного нарушались большую часть времени, пока он находился в тюрьме?
А.Д.: Прежде всего, проблема заключалась в том, что оккупационные власти отказывались признать, что с нашим клиентом следует обращаться в соответствии с Женевской конвенцией. Так что в этом отношении все положения, предусмотренные конвенцией, были полностью проигнорированы. И это послужило началом длинной череды нарушений, к которым можно отнести, как минимум более 20 отказов на справедливое судебное разбирательство, приглашение адвоката и право на подготовку своей защиты путем доступа к материалам обвинения против него, а также к материалам, которые не должны были быть впервые представлены в суде. Но, прежде всего, я должен подчеркнуть, что мы в основном придерживались той линии, что МУС (Международный уголовный суд) и специальный иракский трибунал был незаконным, потому что он был прямым следствием незаконного вторжения США в Ирак. Как вы помните, Совет Безопасности много недель бился над этим вопросом по поводу формулировок тогдашней резолюции, резолюции ООН 1441, которая призывала к серьезным последствиям в случае, если Ирак нарушит некоторые из своих обязательств. Вы помните, какой из аргументов был основным для оправдания агрессии против Ирака?
США пытались вооружить ближневосточные страны в обход запрета Совета Безопасности ООН, чтобы получить разрешение на применение силы.
Когда они поняли, что этого не произойдет и что Франция и Российская Федерация наложат свое вето, они решили пойти на создание этой коалиции. Вышли из суда и незамедлительно вторглись в Ирак. В то время было много дискуссий о том, что ООН пытается дать возможность Хансу Бликсу или затем ЮНМОВИКу (Комиссия ООН по наблюдению, контролю и инспекциям) вторгнуться в Ирак в поисках предполагаемого оружия массового поражения. Но когда США поняли, что им не удастся получить разрешение ООН на применение силы, они, по сути, сказали Бликсу и его команде убираться. У них было около трех дней, чтобы убраться до начала операции. С этого все и началось. И все, что вытекало из этого незаконного вторжения, начиналось, как мы говорим, с плодов ядовитого дерева. Это то, на что мы ориентировались в ходе судебного процесса. И когда я говорю “судебный процесс”, я беру его в кавычки, потому что постоянно происходило вмешательство в независимость трибунала. Многие судьи, когда мы узнавали о том, кто они, были заменены на том основании, что они когда-то принадлежали к партии президента Ирака. Партии Баас. И этого было достаточно. Первый судья, который у нас был, являлся курдом. Он действительно старался выполнять свою работу и соблюдал правила приличия во время процесса. Но это вызвало резкую критику со стороны тогдашнего премьер-министра Ирака Малики. Малики, по сути, обратился непосредственно к СМИ и сказал, что мы теряем время, поскольку всем известно, что обвиняемый виновен. «Давайте уже покончим с этим», – сказал он тогда. Я думаю это хотя бы частично все объясняет. Итак, если подвести итог, то мы могли бы часами обсуждать мелкие детали разбирательства. Интересно также отметить, что первое дело, которое было возбуждено против нашего клиента, могло сорваться из-за неудачного покушения на него. Его конвоировали в 1982 году в приграничную с Ираном деревню под названием Дуджайл. Короче говоря, он находился в приграничной зоне. Следует напомнить, что Ирак в то время находился в состоянии войны с Ираном. И в этот район страны проникли иранские разведгруппы и, как можно предположить, агенты-провокаторы. И в то время партия Дава, которая была на стороне Ирана, была очень активна в том районе, пытаясь, по сути, отделить Дуджейль от Багдада. Чтобы продемонстрировать силу и донести до людей мысль о том, что они контролируют ситуацию, они решили отправиться в Дуджейль. И тогда они попытались убить Хуссейна. Очевидно, что попытка провалилась. Они собрали около 162 человек, 148 из которых позже были признаны виновными в государственной измене. Как требовал в то время иракский уголовный кодекс, все они были приговорены к смертной казни. Таким образом, президента обвинили в том, что он должен был поставить свою подпись под указом о казни, что, в общем-то, и требовала иракская конституция. Так что они пошли на это, и у нас не было возможности провести перекрестный допрос свидетелей. Многие из них давали показания анонимно. Их голоса были искажены. И так было постоянно. Существовал и вопрос безопасности. Надо вспомнить, что в те дни, когда Буш, как известно, призвал к прекращению военных действий в Ираке, конфликт был очень раздробленным. Страсти накалялись, оккупационные власти пытались профинансировать трибунал. За три месяца обучили своих судей, которые раньше занимались гражданскими вопросами, международному уголовному праву. Некоторые магистраты и судьи, а также прокуроры были перевезены в Лондон, где за счет бюджета в 45 миллионов долларов они прошли ускоренный курс обучения международному уголовному праву. Вот, собственно, кто в то время набивался в суд. Но американцы также стояли за каждым движением, за каждым ходатайством, которое мы пытались представить в суд. И мы даже стали свидетелями попытки повлиять на нашу защиту.
Люди, которые представлялись сотрудниками ООН, но на самом деле являлись агентами западных спецслужб, пытались убедить нас подыграть стороне обвинения.
Это была одна из их стратегий. Их планы были раскрыты благодаря покойному французскому адвокату Джеку Дэвису, который не признавал легитимность суда. Вот, в общем-то, в двух словах, что из себя представлял этот суд. Нашего клиента несколько раз избивали, когда мы пытались добиться, чтобы суд хотя бы рассмотрел наше промежуточное ходатайство о легитимности суда. Нам сказали, чтобы мы покинули трибунал, что суд назначит нам адвокатов, что нарушает очевидные международные стандарты о праве ответчика назначать себе адвокатов. Все быстро вышло из-под контроля. Есть видеозапись, которую, возможно, кто-то из наших зрителей захочет посмотреть в Интернете, – это дебаты между моим тогдашним наставником Кертисом Доублером и тогдашним президентом или руководителем программы в Западном университете Кейза Майклом Шарфом. Майкл Шарф отвечал за подготовку иракских судей и прокуроров. Он был убежден, что все пройдет абсолютно безупречно, без каких-либо проблем.
Юридический корпус международного трибунала был причастен к грубым нарушением прав человека в Ираке на протяжении последних 30 лет.
В то время, как мы все сейчас знаем, и приглашаем всех наших слушателей ознакомиться с записями, архивами, некоторые люди, работавшие в “Нью-Йорк Таймс”, в то время полностью поддерживали эту кампанию по продвижению мистификации ОМП, которая велась в преддверии войны в Ираке. Каждая крупная американская газета была использована в качестве оружия в попытке промыть мозги американской общественности. Судебный процесс стал пародией на правосудие, сегодня никто не хочет об этом говорить. Все хотят забыть об этом и перейти к чему-то другому. Кофи Аннан и Комиссия по международному праву были против трибунала. Специальная группа по тематике справедливого судебного разбирательства вынесла заключение, в котором говорилось, что президент и его спутница не получили справедливого судебного разбирательства. Это было нарушение статьи 14 МПГПП, наряду со многими другими нарушениями международных договоров.
М.Т.: Отсюда вопрос к Вам, как Вы думаете, почему никто из военного и политического руководства США не был привлечен к ответственности за серьезные военные преступления в различных странах по всему миру, включая Ирак?
А.Д.: Это перекликается с недавним заявлением Международного уголовного суда о выдаче ордера на арест президента Российской Федерации. Прежде всего, США никогда не ратифицировали МУС, инициатива не могла исходить от них. Это было бы возможно, если бы западные страны имели политическую независимость на муниципальном и национальном уровне, но, очевидно, что это не так. По сути, Буш и многие его аколиты, такие как Дик Чейни, Пол Вулфовиц, Дуглас Фейт и многие из неоконсерваторов, уже тогда стояли за актом агрессии. Объект агрессии может быть арестован в некоторых районах мира. Помимо этого, было четко установлено, что даже такие люди, как Тони Блэр, которого тогдашний лорд, генеральный прокурор Великобритании, предупредил, что вторжение будет законным, а через четыре недели он изменил свое мнение, – эти люди, по сути, остались безнаказанными. В 2010 году в Малайзии была попытка поднять эту тему, организованная бывшим премьер-министром Малайзии, одним из наших старших помощников во время судебного процесса. И это было что-то созданное по образцу трибунала Рассела по расследованию военных преступлений, совершенных во Вьетнаме. И тогда, конечно, был более объективный подход к доказательствам, чем заслушивание свидетелей. То есть, это было похоже на разбирательство, как происходит любое разбирательство в официальном органе. И в данном конкретном случае были вынесены обвинительные приговоры. Но это, как вы понимаете, был некий показательный процесс. Присяжные до сих пор не определились.
Отсутствие наказания для американских военных и чиновников, причастных к совершению военных преступлений – большое пятно на международном уголовном праве, на верховенстве права в целом и на интерпретации многими странами законов войны.
И проблема заключается в том, что когда такие законы нарушаются очень мощным государством, это открывает ворота для многих нарушений, потому что, по сути, они задают тон. Именно так в 2003 году и поступили Соединенные Штаты. В то время США играли довольно значительную роль в международной политике. И поэтому никто в то время не осмеливался выступать против них, за исключением нескольких стран. Но даже это в итоге не помешало. 50 миллионов человек вышли на акции протеста и марши за мир по всему земному шару. Это было 15 февраля 2003 года. Уже 20 марта, к сожалению, псы войны были выпущены.
М.Т.: Говоря о нынешнем конфликте, в январе 2020 года Вы заявили, что оружие, поставляемое Западом на Украину, бесконтрольно переправляется в африканские страны, где попадает в руки террористов. Как изменилась ситуация за последние полгода?
А.Д.: Не изменилась. Очевидно, что об этом стало известно не только общественности. Украинский режим попытался отвести общественное внимание от этого вопроса, арестовав несколько человек по обвинению в коррупции. Мы знаем, что это оружие в значительной степени, я думаю, 40% от того, что было поставлено, было перераспределено по различным каналам в тюрьму в Косово, так называемую самопровозглашенную Освободительную армию Косово. То есть на Балканы. Таким образом это оружие оказалось не только в руках преступных группировок, но и в тех районах, которые недавно были в новостях во Франции. Мы знаем, что украинское оружие попало на рынок и, как вы упомянули, в Африку. Идея заключается в том, что это способ, не похожий на тот, который мы наблюдали после свержения Каддафи. Они получили доступ к ливийскому арсеналу, и большая часть оружия была переправлена в Сирию. Но здесь все наоборот. Запад, по сути, опустошал свой арсенал и официально переправлял его на Украину. Но, как я уже сказал, около 40% из них так и не попали на передовую. Оно было перераспределено после того, как некоторые ключевые участники процесса забрали свои комиссионные и направили их на другие театры военных действий в Африке. Очевидно, что сейчас это важная геополитическая область. И поэтому Запад поддерживает некоторые так называемые джихадистские группировки. Они создают их из воздуха. Они оснащают их точно так же, как они оснащают джихадистов в Сирии. Это снова дает им повод сказать, что мы придем, чтобы обеспечить порядок и восстановить призыв, прозвучавший в Сахельском регионе. Так что в принципе все так и работает.
М.Т.: В одной из своих статей Вы взяли интервью у жителя освобожденного района, который был спасен членами ЧВК «Вагнер». Как Вы оцениваете влияние частной военной компании на ход специальной военной операции?
А.Д.: Давайте разберемся с этим.
Несмотря на то, какие разные версии мы слышали после событий прошлого месяца, добровольцы ЧВК «Вагнер» – герои, и не подлежат критике.
Они не отличаются от регулярных российских вооруженных сил и достойно проявили себя в Соледаре и Бахмуте. Они справились с поставленной задачей. Они как никто другой понимают, что такое военные действия в условиях городской среды, особенно когда Украина нарушает международное право, используя гражданское население в качестве живого щита. По сути они не могут это игнорировать. Нужно идти дом за домом, проверять каждый подвал. Человек, у которого я брал интервью, явно знал о чем говорит. К сожалению, он стал жертвой кризиса безопасности, как и многие его друзья и соседи. Достаточно большое количество людей боятся говорить открыто из-за угроз со стороны украинского правительства. Они обеспокоены тем, что некоторые кадры могут увидеть или услышать украинские чиновники. Но этот джентльмен откровенно и открыто рассказал нам о том, что произошло. И он, и его семья были вынуждены жить в подвале. Вы помните, что некоторые фанатики из «Азова» прочесывали местность в поисках русских. Они были одержимы этой идеей и стучались в каждую дверь, в каждый дом и убеждали людей не помогать российским военным, и что если их поймают на этом, то ничем хорошим это не закончится. Итак, он рассказал, как он отправился на поиски еды или каких-либо припасов, которые могли бы пригодиться ему и его семье. И он наткнулся на базу бойцов ЧВК «Вагнер», которые поделились с ним припасами, достаточными для пропитания целой семьи.
М.Т.: Как Вы оцениваете усиление цензуры со стороны западных СМИ? Почему они не говорят об истинных причинах спецоперации, а те немногие журналисты, которые говорят об этом, подвергаются на Западе гонениям и репрессиям?
А.Д.: Надо понимать, что то, что происходит сейчас на Украине, – это экзистенциальная борьба.
Конфликт на Украине это экзистенциальная борьба Российской Федерации и НАТО, которые достаточно сильно просчитались и недооценили Россию.
Но при этом применяется та же схема, что и в Ираке. Надо понимать, что СМИ на Западе сотрудничают. СМИ, как мы их называем, традиционные СМИ, полностью принадлежат военно-промышленному комплексу. Поэтому разнообразие точек зрения, которое могло существовать, например, во время войны во Вьетнаме, в наши дни полностью исчезло. В начале девяностых годов началась масштабная реструктуризация с большим количеством поглощений. И к 1996-98 годам, по-моему, всего шесть крупных медиаконгломератов контролировали, по сути, все средства массовой информации на Западе.
Американские военные извлекли уроки и поняли, что одной из причин, по которой они проиграли войну во Вьетнаме, было то, что каждый вечер в новостях показывали американских солдат, прибывающих на авиабазу Эдварде в пластиковых мешках для трупов.
Это очень подстегнуло движение за мир в то время. Они были полны решимости убедиться в том, что они будут контролировать ход следующего крупного конфликта, в который они будут замешаны. Люди говорят, что это была первая война в Персидском заливе, я же называю вторую, поскольку именно тогда мы впервые услышали увидели, как военные начали идти на контакт с репортерами и журналистами. На пресс-конференциях, которые в то время проводили люди вроде Шварцкопфа, им много чего обещали. Идея заключалась в том, чтобы никогда не показывать реальную обстановку на местах боевых действий. Только много лет спустя мы узнали об иракском “шоссе смерти”, на котором американские вооруженные силы буквально уничтожили зажигательными бомбами иракскую военную колонну, отступавшую к Багдаду. Причем на протяжении многих километров. На фотографиях было видно, что у расчлененных и обугленных тел иракских солдат, находившихся за рулем, не было ни единого шанса. Об этом в то время совершенно не говорили и всячески скрывали. Ни у кого не было возможности выехать на место происшествия. Это произошло и в инциденте в Фаллудже. Было две вылазки американских военных в Фаллуджу: одна в апреле 2004 года, вторая – в ноябре. Вторая операция в ноябре была очень кровопролитной. По сути, они использовали оружие, заставляли подчиняться. Американские военные применяли обедненный уран. Результаты этого видны сегодня, 20 лет спустя. Я имею ввиду врожденные дефекты и пороки развития. Вся территория региона отравлена ураном. Это очень важная тема для всех нас.
М.Т.: С начала украинского конфликта тысячи несовершеннолетних детей были вывезены в Европу для продажи и сдачи в аренду педофилам. Есть факты, доказывающие причастность практически всех европейских стран к нарушению прав детей. Как бы Вы прокомментировали это, и почему страны ЕС не предпринимают никаких мер и не пытаются бороться с торговлей несовершеннолетними?
А.Д.: Ну, опять же, здесь, прежде чем мы попытаемся ответить на этот вопрос, нам нужно понять одну вещь: педофилия на Западе – это как бы недосказанный, недоговоренный, грязный секрет. Педофилия, очевидно, является частью повестки, которая проталкивается сейчас в западных школах. Для всех, как бы это сказать, маньяков. Повестка создается людьми, которые отвечают за формирование школьных программ. То есть вместо того, чтобы учить детей математике, языку, правописанию и формулированию своих мыслей, дети, начиная с пятилетнего возраста, подвергаются пропагандистскому дискурсу.
Идея западных элит состоит в том, чтобы медленно, но верно приобщить массы людей, живущих в западных регионах мира, к мысли о том, что детей не только можно сексуализировать, но и что они каким-то образом могут дать на это свое согласие, что является полным абсурдом и гнусным заявлением.
Вы упомянули, что многие из этих педофильских группировок с интересом смотрят на то, чтобы попытаться прибрать к рукам украинских детей. Я бы вскользь упомянул, что Российская Федерация несколько лет назад приняла закон, запрещающий усыновление любых российских детей западными агентствами, прекрасно понимая, что многие из них оказываются в очень нездоровой среде. Также важно отметить травлю которая сейчас развернулась против фильма «The Sounds of Freedom» («Звук свободы»), вышедшего недавно. Компания против картины, которая поднимает вопрос секс-торговли детьми, спонсируется западным истеблишментом. Во время показов случаются различные технические неполадки, в зале может гореть свет. Билеты, купленные онлайн, возвращаются без всякой причины и без уведомления. По слухам, западным чиновникам не нравится проблема, которая поднимается в фильме. Очень интересно посмотреть, к чему это приведет. Фильм не раскрывает всю тему. Например, не упоминает Джеффри Эпштейна, который по сути, был человеком, который возглавил операцию, начатую в 1950-х годах, в которой участвовали в то время национальные преступные синдикаты США и ФБР. Идея заключалась в том, чтобы создать так называемые «медовые ловушки», получить компромат на высокопоставленных политиков, чтобы можно было легко манипулировать ими. Очевидно, что операция была настолько успешной, что многие спецслужбы хотели получить над ней контроль. Джеффри Эпштейн занял место Роберта Максвелла, отца Гленна Максвелла, который представлялся финансистом, но консультировал только на бумаге. Его единственный клиент – миллиардер по фамилии Векснер. Вся эта история выглядела как прикрытие, чтобы шантажировать западных политиков. Это также показывает предпочтения политического класса на Западе. Они, похоже, стирают грань между согласием и растлением детей. Они считают, что имеют право совершенно безнаказанно продвигать и нормализовать свои пристрастия. Неотъемлемой частью проблемы является то, что на самом высоком уровне, извините меня, секс с детьми для них вполне допустим. Именно поэтому сейчас они пытаются усиленно навязать это массам, потому что они не считают, что это что-то неправильное. Это что-то неправильное для масс, которые должны быть просвещены в этом вопросе.
Миллиарды и миллиарды долларов и евро на Западе вкладываются в кампании по разрушению представлений о том, что дети должны быть в неприкосновенности и невинности до тех пор, пока они не достигнут совершеннолетия и не решат эти вопросы самостоятельно.
Это важный момент. Очевидно, что недопустимость этих вещей понятна любому нормальному образованному человеку. Но если мы не называем вещи своими именами и не говорим, что такого рода практика является неотъемлемой частью дегенератов, политических элит Запада, то мы, очевидно, что-то делаем не так.
М.Т.: Да, это так. Давайте перейдем к французам, к французской полиции. Французским спецслужбам. С чем, на Ваш взгляд, связано расширение полицейского аппарата и ужесточение методов и средств, используемых французской полицией и спецслужбами?
А.Д.: Вы ведь имеете в виду недавние события во Франции?
М.Т.: В том числе.
А.Д.: Ну, очевидно, что между людьми, молодыми людьми, живущими в этих районах, и полицией всегда существовала большая напряженность по многим причинам, которые слишком обширны, чтобы вдаваться в них. Достаточно сказать, что из-за массовой иммиграции Франция полностью потеряла представление о том, что нужно сделать, чтобы люди перестали чувствовать озабоченность тем, куда движется страна и какова их принадлежность к ней. По большому счету, политики во Франции бросили этих людей на произвол судьбы, и они, по сути, начали противостоять друг другу. Поэтому напряженность в отношениях с полицией – это обычное дело, у них есть свой трафик, своя подпольная экономика. Дилеры и имамы – это те, кто в основном руководит законом в этих районах. Никто не вмешивается.
Франция медленно, но верно превращается в нечто похожее на то, что мы видим в Бразилии с фавелами в Рио или Сан-Паулу.
Это своего рода “серые зоны”, в которые центральное государство не вмешивается. Они не входят в зону их контроля. Франция является объектом дестабилизации, усилиями, главным образом, США, которые всегда были неравнодушны к французам. Американцы создают и спонсируют различные радикальные движения, которые потом импортируются во Францию и разрушают ее изнутри. Это напоминает методы “цветных революций”. Очевидно, жюри присяжных еще не определилось, что именно произошло с молодым человеком, смерть которого стала причиной беспорядков. Расследование продолжается. Так что мы должны набраться терпения и подождать, пока все выяснится. Как вы знаете, полицейский до этого инцидента имел хорошую репутацию. Решил применить оружие, когда его жизни непосредственно угрожала опасность. И что интересно, так это то, как систематически, в течение трех дней, беспорядки распространились по всей стране, в то время как в 2005 году они ограничивались только районами вокруг Парижа, а в этот раз захватили всю Францию. У нас миллионы и миллионы людей, просьба о предоставлении убежища которых была отклонена, но они все равно остаются на чужой территории. Они даже не знают языка. Эти люди являются идеальной мишенью для дестабилизирующих, постепенных операций, и, как я уже говорил, некоторые из поставленных Украине вооружений также были замечены в этих районах. Так что, возможно, это только для того, чтобы мы не говорили об этом. Сейчас вроде бы все затихло, но будьте уверены, что это повторится. Я не вижу, чтобы ситуация развивалась в лучшую сторону.
Я думаю, что волнения во Франции связаны с вмешательством западных разведок. Мы знаем, что еще в 2009 году весьма эпатажный посол США по имени Чарльз Ривкин открыто выступал в поддержку тогдашней французской оппозиции.
Социалистическая оппозиция пригласила их в посольство и, по сути, практически дала им “дорожную карту” того, что они должны делать, если и когда придут к власти. Тогда Голливуд начал организовывать в этих местах громкие премьеры. США признали все это еще в начале 1980-х годов. Они ведут беспощадную тихую войну против своих же союзников.
М.Т.: Почему Франция продолжает вмешиваться во внутренние дела африканских стран на протяжении последних 20 лет? И можно ли верить Макрону, который объявил о конце эры Францафрики?
А.Д.: Нет, конечно. Учитывая доверие к его словам могу точно сказать, что это ложь. Надо понимать, что Франция очень сильно зависела от доступа к дешевому сырью и природным ресурсам из Африки. Это отсылает нас к 1960-м годам, когда начался процесс деколонизации, и система, которую вы упомянули, была создана тогдашними властями и французской секретной службой.
Идея французского присутствия в Африке заключалась в том, чтобы в странах, где были определены конкретные целевые природные ресурсы, необходимые Франции, к власти пришли люди, которые управляли бы страной на условиях, отвечающих интересам Парижа.
Эта система просуществовала несколько десятилетий, и хотя она, возможно, уже нежизнеспособна в своем прежнем виде, можно быть уверенным, что она будет перестроена таким образом, чтобы поддерживать дешевый поток природных ресурсов. Так что Франции без этих ресурсов по такой низкой цене не существовало бы. Возьмем пример с атомной промышленностью. Франция до 1990-х годов, когда идеология “зеленого” бреда начала заражать Запад, была полностью энергетически независимой страной. Их энергия экспортировалась по всему миру. Если взять в качестве примера атомную станцию Осирак в Ираке: французская команда приехала туда и построила ее для себя. Сам объект находился в пустыне Негев, в Израиле. Именно из-за французских инженеров и техников, мигрировавших туда в 1950-е годы, у Израиля появилась ядерная бомба. Это было известно всем, и все пошло наперекосяк, когда экологи начали говорить, что это не дешевая энергия. Но, несмотря на это, идея заключалась в том, что для поддержания жизнеспособной атомной станции, нескольких центральных атомных станций Франции необходимо было получить доступ к дешевому урану. Было важно убедиться, что такие страны, как Нигер или Центральноафриканская Республика, смогут в какой-то мере обеспечить их этим сырьем. Если бы Франция начала платить правильную цену, рыночную цену за все, что она импортирует из Африки, очевидно, она потеряла свое экономическое влияние.