Янус Путконен – журналист, директор и главный редактор UMV-Lehti, независимого финского информационного агентства, крупнейшего альтернативного СМИ в Финляндии, дал интервью главе Фонда Борьбы с Репрессиями. Он рассказал Мире Тэрада, что заставило его бежать из Финляндии, осветил актуальные проблемы финской правоохранительной системы и оценил негативное влияние Запада на свободу слова как у него себя на родине, так и в целом в мире.
Мира Тэрада: Здравствуйте, Янус! Могли бы Вы рассказать нашим зрителям о себе и о том, чем вы занимаетесь?
Янус Путконен: Да, здравствуйте! Я – Янус Путконен, главный редактор и директор альтернативных новостных изданий уже более 10 лет. Я был основателем первой альтернативной системы новостных сайтов в Финляндии в 2011 году, и с тех пор я был директором и главным редактором нескольких изданий и сетей СМИ, так что работа продолжается. В то время главным было подвергнуть сомнению нарратив ключевых СМИ, особенно в геополитической сфере, а также в социологической, экономической и политической сферах. Работа над критическим анализом ключевых СМИ привела меня к вопросам иностранной политики, и это привело к тому, что я стал свидетелем ситуации на Украине в 2014 году. Там я стал свидетелем ситуации на Майдане и после майданского переворота, в тот год я впервые приехал в Донбасс, чтобы увидеть, что происходило в ДНР и ЛНР. И тогда я понял, насколько сильно информационная война повлияла на оба эти региона, и я в полной мере понял, что на самом деле происходило на Украине. И тогда я предложил помощь правительству Донецкой Народной Республики, и глава республики Александр Захарченко одобрил план создания международной новостной сети, и в 2015 году я переехал в Донбасс, чтобы помогать, сотрудничать и учиться. Мы создали международные информационные системы для ДНР. И с тех пор, с лета 2015 года, я жил в Донецке, в Донецкой Народной Республике и работаю здесь. Сейчас я главный редактор крупнейшего альтернативного новостного издания в Финляндии, а также веду несколько других новостных сайтов на международном уровне. И в среднем моя аудитория составляет полмиллиона человек, и я делаю 40-50 новостных публикаций в день.
«Тогда я понял, насколько сильно информационная война повлияла на оба эти региона, и я в полной мере понял, что на самом деле происходило на Украине»
М.Т.: Спасибо. Последние несколько лет Вы живете на территории Донбасса. Расскажите, пожалуйста, что заставило Вас переехать, и почему Вы переехали именно туда?
Я.П.: Мира, ситуация, с точки зрения геополитики, такова, что мы находимся в условиях геополитической гражданской войны. И я был очень обеспокоен тем, что так называемое международное сообщество было настроено против жителей Донбасса. И информационная война, которая велась против жителей Донбасса, заставила меня понять, что если это случилось на Донбассе, это может случиться где угодно. И я почувствовал на себе ответственность сделать все, что в моих силах, и посвятить этому свою профессию, раз я очень активно изучал властные структуры и политику западных стран с 1995 года. Поэтому я довольно хорошо знаю, что стоит за реальными событиями. И то, что я увидел, что я услышал и узнал в Донбассе в первый раз подтвердили, что правда была на стороне Донбасса и его жителей. И то, что я понял, будучи за границей, события в первый год конфликта должны были быть улажены для международного сообщества. И конечно же проблема пропаганды, очень сложный вопрос, так как западная журналистика стала её самой жертвой уже с 90-х годов. Особенно с 2003 и 2001 года после теракта 11 сентября, когда Пентагон провел психологические операции. И то, что мы видели на Украине, было смесью очень агрессивной гибридной войны с военным переворотом, проведенным националистическими силами, которые можно назвать террористическими, которые поддерживались правительством. Поэтому ситуация, в которой мы оказались по прибытию в Донбасс в 2015 году, была очень хрупкой, очень нестабильной. И начинать с нуля, чтобы создать международную защиту для Донбасса, было очень большим вызовом. И благодаря усердной работе совместно с местными властями нам удалось взять ситуацию под контроль. Но для этого нужно было понимание принципов пропаганды и журналистики. И тут нам нужно было провести линию, чтобы оградить позиции для защиты правды. И так как мы понимали, что свободу нужно защищать, что правду нужно защищать, они идут рука об руку. И благодаря усилиям в первый год здесь, в Донбассе, нам по большей части удалось остановить наиболее агрессивные действия Запада, которые проводились на территории Донбасса. И после этого нам удалось установить связи, которые поддерживали право жителей Донбасса на собственный голос. И конечно, это работа велась без серьезного финансирования, без серьезной поддержки, была основана на работе волонтеров, и была проведена не на том уровне, на котором она должна была быть проведена, но нам как минимум удалось сделать самые важные вещи. И благодаря этому у правительств ДНР и ЛНР было немного больше времени, чтобы помочь вырасти этим двум молодым государствам. И мы каждый день боролись за существование. И с тех пор нам удалось дестабилизировать ситуацию, особенно в информационной войне. Это было большим испытанием и, слава Богу, Донецкая Республика существует по сей день. И сейчас не вижу никаких угроз, которые были в 2015 и в 2016 годах. И ситуация значительно улучшилась во всех сферах жизни. в том числе и военной.
М.Т.: Спасибо. Расскажите, что случилось на Украине в 2014 и 2015 годах?
Я.П.: Да, и самая грустная вещь — это то, что миллионы жителей Донбасса были лишены их базовых прав человека, их базовых гражданских прав, их право на жизнь, их право на существование. И Запад поступил очень злобно, ведя войну против целого населения практически в центре Европы. И конечно же потеря базовых гражданских прав самая большая причина для сочувствия. И замалчивание международным сообществом, кроме борьбы России за права жителей Донбасса, было тревожным сигналом для всех правозащитных движений и активистов. И конечно же местное население было предано украинским правительством и властями, так как местные жители были рождены украинцами, особенно молодые люди. А потом правительство полностью предало их. Они заставили людей искать убежища посреди городов, они разрушили основную инфраструктуру и условия для жизни, забирали их документы. Просто безответственная ситуация в украинском правительстве. Нужно помнить, что с 2014 они воевали со своими братьями и сестрами. И посылать сюда эти военизированные группировки без какой-либо военной подготовки, это просто создало группы хулиганов. И естественно в результате будет хаос. И жители Донбасса видели этот хаос, несправедливость, аморальность и не понимали, что происходит, почему это произошло. И ответы, данные украинской хунтой, потому что их заставили, у них отобрали власть при поддержке Запада, при помощи оружия в Киеве. Все случилось внезапно, без предупреждений. Я живу в Донбассе уже 6 лет, я не ни разу не видел там никого, кто мог бы сказать, что в 2013 году мог предугадать, что следующим летом их города, деревни и дома будут обстреливаться артиллерией. Никто не ожидал, что произойдет это кровопролитие и массовое убийство — это самое серьезное преступление, с которым мы можем столкнуться. Без какой-либо справедливости или возможности её получить на международном уровне. Это было преступление против человечности. И громкие голоса, которые были слышны из России, были заклеймены как какая-то пропаганда. Но как беззаботно международное сообщество пришло и вдруг ключевые медиа, политики и глобалистские проекты, и я просто не мог представить, что такие ужасные вещи могут произойти в Европе в 2014 году. Тогда произошел сильный разворот на Ближнем Востоке и потом в Европе. В Европе вдруг произошла совершенно незаконная война, которая велась против гражданского населения. И я почувствовал, что я, как патриот, должен встать на защиту братьев и сестер. Главным требованием населения Донбасса было их право на их культуру, на их язык, на их исторические корни, быть русскими. Ни одно меньшинство не должно столкнуться с таким противодействием, с которым столкнулось русское население на Украине. И если я сейчас смотрю на людей вокруг себя, то это меня травмирует. Мы все травмированы. Я не знаю ни одного человека, который жил бы здесь несколько лет и не был бы травмирован действиями правительства. И конечно же сложно создать работающее правительство, когда люди не доверяют вообще никаким правительствам. Они по крайней мере верят в свои русские корни.
«Ни одно меньшинство не должно столкнуться с таким противодействием, с которым столкнулось русское население на Украине»
М.Т.: То, что Вы говорите, ужасно. Это война длится уже 7 лет. Это дольше чем Вторая мировая война, и это ужасает. Каковы реакции на конфликт в Восточной Украине? Я хотела бы услышать мнения, что пишут в СМИ, и что говорят обычные люди.
Я.П.: Прежде всего, западные правительства и глобалисты скрывают очень большую ложь. И поэтому они не хотят говорить об этом. Они делаю все, что в их силах, чтобы создать молчаливый барьер. И это продолжается со второй половины 2015 года. И они просто перестали говорить об этом. И если они что-то говорят об этом, они говорят из заграницы и высказываются против России, обвиняют Россию в том, что она никогда не делала. Например, о военном участии России. Этого никогда не было. Я ни разу не видел ни одного российского военного подразделения на Донбассе. Единственный российский солдат, которого я тут встретил, приехал сюда в составе международной группы с официальным мандатом. Запад не смотрит в лицо фактам. Наблюдатели тоже не видели российских военных на Украине. Они никогда не сообщали об этом. Здесь Красный Крест, здесь наблюдатели от ООН. Они все здесь, но к их сообщениям не прислушиваются. И об этом не позволяют говорить, потому что это противоречит нарративу, в котором Россия представлена как захватчик украинской земли. И это официальная ложь, которая происходит с благословения глобалистов. Но почему это не обсуждается. Должно же быть что-то, чего мы не знаем. Правда о том, что происходит на Донбассе, должна быть рассказана во всеуслышание. Нужно дать шанс жителям Донбасса. Потому что людям интересно. С 2013 до лета 2015 года ситуация на Украине была главной темой в ключевых западных СМИ. И с тех пор – молчание. Люди не знают, что происходит. Люди не понимают, почему СМИ замолчали. Какова цель этого молчания. И как получить это сообщение, что они ожидают, что они хотят услышать. И что я знаю из моего опыта работы, только в Финляндии есть тысячи людей, которые хотят узнать правду. Сейчас самое подходящее время для того, чтобы сказать правду. Однако правду нужно рассказать всему миру, ведь информация о ситуации на Донбассе передается на русском языке в Россию, но в России уже знают, что происходит. Потому что российские СМИ говорили правду с самого начала. России не нужно было придумывать истории о Донбассе. Но так как на Западе придумали историю, там знают, что история не соответствует истине, поэтому они хотят прикрыть это молчанием.
М.Т.: Ваша родина, Финляндия, создает впечатление мирной страны с размеренной жизнью. Много ли там проблем, связанных с правами человека?
Я.П.: Что интересно, и Финляндия, и Донбасс граничат с Россией. И это одна из главных причин почему я чувствую себя на границе как дома. В одном случае граница на севере, а в другом – на юге. Но в любом случае я чувствую себя как дома. Единственное различие в том, что Донбасс защитил себя от западного влияния. Здесь все такое русское. Россияне должны приехать в Донбасс на каникулы хотя бы на неделю, чтобы напомнить себе о своих корнях. Потому что патриотизм и восприятие себя русскими были испытаны артиллерийскими обстрелами. Людей заставили выбрать сторону. В Финляндии совершенно другая ситуация. Запад захватил её Конституцию, её политическая сфера жизни была захвачена международными и глобалистскими учреждениями, такими как ЕС, евро, Европейский центральный банк и т.д. То, что происходит в Финляндии – нелегально, если посмотреть с точки зрения Конституции. Ситуация очень быстро ухудшается. Я был вынужден уехать из страны, еще до переезда в Донбасс из-за политического преследования. И это было очень тяжело. Я постоянно сталкивался с полицией. Они постоянно приходили, чтобы надавить на меня. Они стояли под окнами моего офиса. Они даже посадили вертолет напротив моего окна просто чтобы посмотреть, с кем я разговариваю. Они использовали все методы, которые может применить полицейское государство. В конце концов, когда мои передвижения были ограничены, они были физически заблокированы, мне позвонили с самых верхов. К сожалению, мне позвонили и сказали, что есть повестка. Это длинная и очень тяжелая история, почему я был вынужден уехать, и у меня была всего неделя, чтобы уехать из Финляндии. И я уехал в установленные сроки. Мне повезло, что я уехал, ведь друзья, которые там остались, их преследовали, и их посадили в тюрьму. И некоторые из них больше не с нами. И вся сфера альтернативных медиа подверглась огромной атаке в 2014 году. И все это преподнесли так, будто мы – какие-то тролли Путина. Что мы какие-то российские… не знаю кто. Но на самом деле я никогда не был связан ни с кем из России в сфере журналистики или СМИ в то время. Я не получал денег из России за мою работу. И нет ни одного задокументированного факта моей связи с Россией. Я никогда не жил в России. Сейчас я живу в Луганской Народной Республике. До этого я жил в Донецкой народной Республике. Это не Россия. Если бы я хотел поехать в Россию, то я могу добраться до границы за три часа, а затем пересечь границу и въехать в Россию. Эти факты, к сожалению, не были поняты, к сожалению. Но в любом случае, был большой план, чтобы обвинить Россию во вмешательстве в выборы в европейской стране. И они создали очень враждебную повестку, чтобы сделать меня, мою газету и Партию Независимости примером того, как Россия вмешивается в выборы другого государства, и я был в эпицентре этого удара. Меня бы посадили в тюрьму до конца моей жизни, если бы я остался в Финляндии. Скорее всего, я бы уже был мертв. И когда я понял, что это был месяц, предшествующий парламентским выборам, и я состоял в Партии Независимости, патриотической партии, я был в руководящем составе партии. У меня была газета, я был вовлечен в патриотическое движение. И чтобы сохранить партию, чтобы сохранить газету, и чтобы спасти свою жизнь и моих родственников от преследований, я просто уехал. Это было удачей. Сначала я поехал в Таиланд, и я жил там. Потом я приехал в Донбасс. И отвечая на Ваш вопрос, я был первым очереди в этом испытании, я был первым, кто мог получить реальный удар от них. Нет абсолютно никакой справедливости. Абсолютно никакой. Есть только одна политическая риторика, и если ты ей не следуешь, если ты хочешь открытой дискуссии, если ты хочешь нормальную политическую дискуссию, это запрещено. Тебя уничтожат. И проблема набирает обороты все эти годы. И сейчас ситуация такова, что некоторые из моих друзей из патриотического движения сейчас находятся в суде по каким-то обвинениям. И государственный прокурор активно охотится за теми, кто ставит под сомнение глобалистскую риторику. И они активны в нескольких направлениях. И проблема в том, что Финляндии не хватает нескольких элементов, которые позволили бы ей относить себя к цивилизованному миру. Это правовое государство. И следствие ведет полиция, не прокуратура, а полиция. И это открывает огромные возможности для коррупции, потому что там нет юристов, которые бы принимали участие в расследовании. Это просто полицейские. А другая проблема состоит в том, что люди угнетены из-за несправедливости. Полицейские не юристы, они не могут ими быть, но в Финляндии так и происходит.
М.Т.: Я полностью понимаю, о чем Вы говорите. Потому что я сидела в тюрьме в Финляндии, а потом меня экстрадировали в США. Так что, к сожалению, мне пришлось столкнуться с финской коррупцией, полицейской коррупцией, и я полностью понимаю, о чем вы говорите.
Я.П.: Да, и мне очень жаль слышать это и я, к сожалению, понимаю, почему такое может происходить. Потому что для русского человека это просто не мыслимо и невероятно, что такое может произойти. Я могу объяснить, почему так могло произойти. Справедливость зависит от того, попадется вам хороший или плохой полицейский. И что тогда делать? Нужна удача, деньги или влияние. Политическое влияние много значит. Но есть и другая проблема. У нас нет конституционного суда. И это самый большой недостаток финского общества. Нет ни одного судьи, который мог бы контролировать действия правительства с точки зрения Конституции. И я состою в партии, которая требует создания Конституционного суда в Финляндии. Потому что наша Конституция утеряна. И к сожалению, наши отцы-основатели не создали конституционный суд, который мог бы защитить последующие поколения. Потому что без него невозможно говорить о правовом государстве. Потому что политики они как волки, которые наблюдают за другими волками.
«Справедливость зависит от того, попадется вам хороший или плохой полицейский»
М.Т.: Волчья стая
Я.П.: Это реальная ситуация, и сейчас мы переживаем темные времена. И похоже, что ситуация не улучшается. Она только ухудшается. К сожалению, это так. Мы пытаемся изменить этот мир к лучшему.
М.Т.: Спасибо. Кто-то из Ваших друзей или знакомых подвергся политическим репрессиям, как Вы говорили ранее, нападению со стороны государственных СМИ или другому виду преследований в Финляндии? Расскажите нам поподробнее об этих случаях. Есть ли какая-нибудь надежда для этих людей?
Я.П.: Ситуация такова, что члены нашего парламента осуждаются за поднятие запрещенных тем, такие как иммиграция, ЛГБТ, операции по смене пола, изменение климата и любые темы из глобалисткой повестки. Их обвиняют в суде за поднятие этих тем. И дело не только в одном депутате, которого отправляют в суд за эти темы и за сомнение в официальной риторике и международной риторике. Их много, тех, кто сейчас проходит через судебные слушания. И как я говорил ранее, некоторые из моих друзей постоянно находятся в судах. Это психологический способ контроля. Полиция отправляет мне письма время от времени. Они хотели открыть расследования против меня, но раз я в Донбассе, что они могут сделать? К счастью для меня, я нахожусь под защитой республики. Но мои в друзья в Финляндии, у них нет никакой защиты. Они очень напуганы. И каждую неделю, я не вру, каждую неделю, мои друзья политические активисты спрашивают о возможностях получения убежища в России. И я вынужден просить своих знакомых в Москве сделать что-нибудь, подготовить что-нибудь. Потому что ситуация становится все хуже и хуже. И особенно сейчас остро стоит вопрос о вакцине. Вакцинация становится обязательной, и люди очень напуганы. Они смотрят на Восток, ищут место, где они смогут жить. К сожалению, ситуация очень сложная.
М.Т.: К сожалению, я из личного опыта знаю, каким могут быть исправительные учреждения в Финляндии, и могу представить работу правоохранительных органов изнутри. Как думаете, эту систему нужно реформировать, или это лучшее, что может предложить нам современный мир?
Я.П.: Сейчас мы находимся в глубоко во тьме, и есть только один путь – путь наверх. Когда ты опускаешься на дно, остается только совершенствовать то, что есть. Ситуация финских заключенных, они в очень уязвимой позиции. Эти правила направлены против заключенных. Невозможно найти статьи о невероятно негуманных условиях в финских тюрьмах. О том что их заставляют жить в полной…, знаете, их лишают любых связей с миром. И удивительно, что эти средневековые условия могут так быстро настичь нас. Что я могу сказать. Правосудие следует вернуть тем, кому оно принадлежит – народу. Власть следует вернуть народу. Нужно предпринять ряд мер, которые мы видели в России, эти правила тоже нужно соблюдать. Правила открытости в международной политике, в иностранном финансировании. Это очень важно, потому что коррупция в глобализированном мире приходит из-за границы. И если у вас есть заграничный банковский счет, то на вас должна быть ответственность сообщить, откуда у вас эти деньги. Потому что так мы узнаем, по чьему указанию вы действуете. То, что было успешно сделано в России, это возведение Конституции выше всех международных законов и обязательств. И это основа правосудия. И сейчас Польша борется за это, и Венгрия присоединится к этой борьбе. И будет интересно посмотреть, к чему это приведет, потому что ЕС и другие международные организации хотят оставить за собой последнее слово. Конечно, это угроза для граждан всех сообществ и стран. Я не думаю, что система может быть исправлена в тех рамках, в которых она существует сейчас. Мы должны вернуться к основам. Мы должны вернуться к уставу ООН. Мы должны вернуться к плюрализму, вернуть странам право на их культурное наследие. Это единственный способ, при помощи которого мы сможем вернуться к равновесию. И патриотизм – это единственная политика, которая может привести к стабильности и справедливости. Это – то, во что я действительно верю.
«Я не думаю, что система может быть исправлена в тех рамках, в которых она существует сейчас. Мы должны вернуться к основам»
М.Т.: Расскажите нам, пожалуйста, о проблемах со свободой слова на Западе. Насколько тяжело сейчас консервативно настроенным гражданам Финляндии и Европы в целом выражать их мысли? Я имею в виду тех, кто не разделяет общепринятую либеральную точку зрения.
Я.П.: Проблемы начинаются тогда, когда вы начинаете критиковать AP и Reuters. Это точка невозврата. Если вы верите AP и Reuters как в Слово Божие и строите свои политические взгляды, читая эти издания, то мир был бы очень либеральным, была бы только одна правда, и ничего кроме правды. Но эти новостные агентства, которые управляются семьями банкиров, это дорога в ад. Уже было доказано, что правда никому не принадлежит. Если мы дадим кому-то монополию на правду, например, Reuters или AP, мы потеряем смысл существования. Ставя их под сомнение, мы создаем дискуссию. Но проблема в репрессиях с их стороны, так как система принадлежит им. Мы оказались в очень уязвимом положении. У нас нет равных прав на свободу слова, политические партии делятся на любимые и нелюбимые главными СМИ. И только те, у кого есть контракты с этими СМИ, только у них есть право на выражение своего мнения. И этот сценарий политической жизни перед нами, по нему живет вся планета, но если тебя это не устраивает, у тебя нет права высказаться. Для меня, так как я наглядный пример того, что происходит, я живу в изгнании, мои сервера ограничены. Я не могу выкладывать свою газету на западных серверах. Мои сервера расположены в России, потому что Россия единственная страна, которая защищает свое информационное пространство. Я просто следую простому правилу «не навреди». Я не публикую материалы, которые направлены на то, чтобы навредить кому-то, поэтому это легальная информация. Поэтому все сделано в соответствии с журналистской этикой. Это не важно. Они просто принудительно закрывают твои сервера. Как это случилось со мной полгода назад. Это было последним тревожным звоночком для меня, который побудил меня перенести серверы. Все мои системы внезапно перестали работать. Что случилось с сервером? Его просто отключили. И я не понимал, что происходит. Я работал как обычно. И вдруг мне приходит оповещение от провайдера о том, что если я не уберу две статьи, и все, что с ними связано, то они отключат меня от сети. Они не сказали мне, кто дал им указ отключить мои сервера. Это было во Франции, первый сервер, перед тем, как я перенес их в Россию. И это показывает, что есть реальная угроза этой незаконной деятельности во всех сферах информации. Нам не следует рассчитывать, что есть какая-то причина, почему одни серверы работают, а другие – нет. У них есть система, через которую они могут приказать закрыть некоторые сервера. Несколько лет назад было правило, что сервера могут быть закрыты только по решению суда. И в этом случае вы могли узнать о том, что идет расследование, контактировать со следствием и сказать свое слово. В таких условиях у вас был шанс на справедливость. А они просто отключают сервера по запросу. Мы просто переходим в очень тяжелое время. Цифровая инфраструктура нуждается в тщательной защите, потому что без интернета у нас ничего не будет. Потому что без интернета у нас не будет голоса, так как 98% традиционных СМИ принадлежат AP и Reuters и главным медиа. Поэтому не можем конкурировать с ними. У нас нет ресурсов. Никто не дает нам возможности получить что-то без работы. Мы не можем создать бюджет. Потому что преследование… Если какая-нибудь компания поддержит меня, чтобы у меня была возможность создать команду журналистов, то на эту компанию нападут глобалистские организации, Extinction Rebellion, зеленые и главные СМИ начнут атаковать компании. И они уже делали это много раз. Все бизнесмены, у которых бизнес в Финляндии, боятся быть втянутыми в это. Даже если они лично поддерживают диалог в СМИ. За и против. У нас нет возможности выразить мнение. Я приведу вам очень известный пример из России. Вот вы включаете телевизор, там много каналов. Вот студия, в которой сидят те, кто за, и те, кто против. И потом они проводят дебаты. Они хотят эту драму в студии, когда участники высказывают свои точки зрения. И людям нравится наблюдать за тем, как пойдет эта дискуссия с аргументами. И я бы не поверил, если бы я сам не поучаствовал в этом. Однажды в 2016 году Россия 24 пригласила меня на такое шоу. И там встретил того парня, сумасшедшего украинца, который так агрессивно выступал против жителей Донбасса и всего, что мы делаем. И он был прямо напротив меня. И я смотрел на это и подумал: «Вау, это и есть журналистика». Я могу посостязаться с ним в прямой дискуссии. И там были охранники, которые следили за тем, чтобы люди из разных лагерей не перешли черту и вели себя цивилизованно. И эти программы, которые предлагаются россиянам, их нет в Финляндии. Знаете, что в Финляндии называется дискуссией? Например, есть 4 человека. Один из них придерживается официальной риторики, а трое остальных участников тоже придерживаются официальной риторики, но выражаются более сдержанно. То есть, один говорит, а трое поддакивают. И это называется дискуссией? Мне очень жаль, что на Западе политические дискуссии запрещены в СМИ. Это просто подделка. Они не обсуждают, а только делают заявления. И все кивают. Есть шутка про северокорейскую пропаганду, но Запад ничем не отличается, он такой же. Там, может быть, бюджет больше, так как они тратят миллиарды на пропаганду. Ели вы посмотрите на суть их информационных сообщений, то они не дают вообще никакой информации. Это просто заявления.
М.Т.: Ладно, судя по тому, что мы видим в СМИ, сейчас на Западе стало модно критиковать российский подход. Это действительно мнение большинства европейцев, или это просто выгодно журналистам?
Я.П.: Там нет журналистики. Это проблема. Это просто проплаченный запрограммированный механизм лжи. Мы это впервые увидели в США, в 90-х эта система тестировалась. И вся Европа просто переняла американский стиль. Они просто переняли и начали копировать это. CNN, эти лжецы, то что вы видите в вечерних новостях. Они просто включают им текст на суфлере, эти ребята хорошо выглядят, хорошо себя ведут, они вежливы, но они не выполняют свою работу, то есть журналистику. Поэтому не думаю, что никто не верит, или большинство понимает, что это официальная риторика. Потому что когда они смотрят новости и переключают каналы, они везде видят одно и то же. Это все объединено в структуру. И они видят, что несмотря на большое количество каналов, нет других мнений. И поэтому перед людьми стает вопрос следует им этому верить или нет. И в Финляндии, поскольку у нас протяженность границы 1400 км, и мы лично общаемся с россиянами, большинство конечно не верит, так как у них есть свое мнение о россиянах. Как оно было искажено? Ну россияне хорошие, но Путин… в это включают правительство. Как будто есть только население России и Путин, две противоположные стороны. То есть в Финляндии допустимо симпатизировать россиянам, но не допустимо симпатизировать Путину. Это так странно. Это началось в 2011 году. Это был самый активный год этой безумной риторики. Мы не видим настоящих демонстраций. Запад любит своих марионеток, таких как Навальный и другие, которые создают шоу, показывают деньги Путина, и затем основные СМИ следят за меленькими группами. Но в Финляндии люди знают, что только в Санкт-Петербурге больше людей, чем во всей Финляндии. И если 100, 1000 или 10 000 человек выйдут и соберутся где-то, то для финского логического мышления это все равно 0,0001 процента от какого-то числа. Это даже не настоящее движение. То есть необходим какой-то процент от населения, который будет участвовать в этом, чтобы движение можно было считать серьезным. То есть большинству россиян нравится политика Путина. Потому что нет никакого серьезного перекоса в системе. То есть, если большинству нравятся россияне и нравится их правительство, пропаганда не работает. Они пытаются убедить всех, что российское правительство плохое, но как возможно, чтобы хорошие люди поддерживали плохое правительство? В этой пропаганде нет логики. И именно поэтому у них ничего не получается. И если мы посмотрим на рейтинги, опросы и отношение к России, то мы увидим, что они вкладывают много средств и сил, чтобы настроить финнов против России и россиян. Но они плохо справляются с этим. Они не добиваются своих целей. И люди привыкли к тому, что россиян всегда в чем-то обвиняют. И если в политике что-то происходит, то люди шутят «Почему вы не вините Путина как обычно»? Не важно в чем. Такова реальность. Они слишком часто используют пропаганду. Но проблема вот в чем. Я боюсь, что если это продолжится, вот прошло 10 лет, в Финляндии живут много русских, и я боюсь, что этот негатив может плохо сказаться на конкретных людях. И я стараюсь в патриотическом движении поддерживать теплые чувства к россиянам, и прошу своих знакомых рассказать, если они услышат о том, что какие-то русские вмешиваются в дела Финляндии, и помочь им. Потому что когда официальная риторика такая безумная и агрессивная, это всегда угроза, что произойдет серьезная трагедия. И поэтому мы не должны думать, что мы в хорошей ситуации. Но как я сказал, в общем финны не имеют ничего против россиян.
В следующей части интервью участники поднимут не менее важные темы, касающиеся будущего европейский правовой системы, поделятся своими взглядами на то, как можно исправить ситуацию. Мира выяснит у приглашенного гостя, почему Евросоюз так просто закрывает глаза на многочисленные серьезные нарушения всевозможные законов и правил, а Европейский суд по правам человека и ОБСЕ не могут или не хотят решать многочисленные проблемы, игнорировать которые больше просто невозможно. Не останутся без внимания и США, которые уже на протяжении нескольких десятилетий суют свой нос не только в Европу, но и на Ближний Восток.