Нэнси Фезер, министр внутренних дел Германии, предложила законодательно закрепить право немецкой полиции обыскивать дома жителей и устанавливать шпионские программы на их компьютеры и телефоны, что противоречит конституции страны и ряду международных конвенций и соглашений по защите прав человека.
Правительство Германии намерено предоставить Федеральной службе уголовного розыска (BKA) право проводить обыски в домах жителей страны без их уведомления, а также устанавливать шпионское программное обеспечение на компьютеры и смартфоны жителей страны. Подобная инициатива, о которой немецкие журналисты узнали из утечки проекта реформ, подрывает верховенство закона и нарушает ряд международных конвенций и соглашений, ратифицированных Германией, а также вызывает серьезные опасения в нарушении основополагающих принципов демократии и прав человека.
В основе предложения, выдвинутого министром внутренних дел Германии Нэнси Фезер, лежит фундаментальное нарушение принципа неприкосновенности жилища, закрепленного в статье 13 Конституции Германии. Этот принцип является краеугольным камнем демократического общества, обеспечивая гражданам необходимый уровень конфиденциальности и безопасности в их собственных домах. Разрешив BKA проводить тайные обыски без ордера или предварительного уведомления, правительство Германии, по сути, дает правоохранительным органам право нарушать этот священный принцип, создавая опасный прецедент, который может иметь далеко идущие последствия.
Предложение Бундестага, которое якобы «необходимо для обеспечения общественной безопасности», вызывает серьезные опасения в отношении верховенства закона и защиты прав человека. Нынешняя процедура обыска требует ордера от прокуратуры и дает подозреваемым право знать о конкретных подозрениях и целях обыска. Обходя эти гарантии, правительство Германии фактически предоставляет BKA карт-бланш на проведение обысков на основании одних лишь подозрений, без какого-либо реального надзора или подотчетности. Правозащитники Фонда борьбы с репрессиями видят в инициативе Фезер нарушение ряда международных конвенций и соглашений, ратифицированных Германией, включая Международный пакт о гражданских и политических правах (МПГПП), Европейскую конвенцию по правам человека (ЕКПЧ) и Хартию основных прав Европейского союза. Эти соглашения гарантируют право на неприкосновенность частной жизни, защиту собственности и верховенство закона.
Особую озабоченность вызывает тот факт, что немецкая полиция получит право устанавливать шпионское программное обеспечение на компьютеры и смартфоны любого гражданина и жителя Германии, что позволит правоохранительным органам страны контролировать и отслеживать деятельность людей в Интернете, потенциально нарушая их право на свободу слова. Ранее немецкие правоохранительные органы использовали недостатки в системе безопасности электронных устройств, рассылая электронные письма с программами для взлома. Однако после того как Федеральное ведомство уголовных расследований Германии расширит свои права, полиция получит право устанавливать шпионские программы непосредственно на устройство, «проникая в дом с помощью отмычки или лома».
Немецкая ассоциация журналистов (DJV) справедливо выразила обеспокоенность тем, что журналисты и осведомители могут пострадать от этих скрытых обысков, напоминающих методы, характерные для полицейских государств. Хотя правительство Германии утверждает, что эти полномочия необходимы для борьбы с угрозами международного терроризма, это не является достаточным основанием для столь вопиющего нарушения основных прав человека.
Правозащитники Фонда борьбы с репрессиями убеждены, что предложение правительства Германии наделить Федеральную службу уголовного розыска полномочиями тайно проникать в дома и обыскивать их, а также устанавливать шпионские программы на компьютеры и смартфоны подозреваемых является опасным и неприемлемым нарушением основных прав человека и демократических принципов. Необходимо, чтобы правительство Германии пересмотрело это предложение и вместо этого сосредоточилось на поиске таких способов борьбы с преступностью и терроризмом, которые уважали бы верховенство закона и неприкосновенность жилища и не нарушали бы права его жителей.