Рубрики

«Это геноцид русского населения, буквально сознательный геноцид»: интервью главы Фонда борьбы с репрессиями с Александром Фесенко, членом ополчения Донбасса и жертвой военных преступлений СБУ

Мира Тэрада, глава Фонда борьбы с репрессиями, взяла интервью у Александра Фесенко, члена ополчения Донбасса, ветерана боевых действий, который стал жертвой военных правонарушений со стороны Украины. Фесенко рассказала главе Фонда о том, как военный конфликт, развязанный Украиной на Донбассе повлиял на его жизнь, высказал свое мнение о влиянии нацистской идеологии на украинских силовиков и поведал о личном опыте столкновения с украинской пропагандой.

Александр Фесенко

Мира Тэрада: Добрый вечер, Саша. Расскажи, пожалуйста, какое отношение ты имеешь к ситуации на Донбассе?

Александр Фесенко: На самом деле все началось очень просто. Я был активистом и организовывал митинги после государственного переворота. Потом стало понятно, что мирным путем это никак не решится, особенно после второго мая в Одессе и после 9 мая в Мариуполе. У нас почему-то не принято вспоминать, что было 9 мая в Мариуполе. На самом деле мирных людей, которые пытались остановить военную технику, их просто обстреливали. У нас об этом почему-то не вспоминают. Мариуполь – город моего детства.

М.Т.: Я знаю, что ты во время участия в боевых действиях получил ранения. И тем самым, к сожалению, стал жертвой военных правонарушений со стороны Украины. Расскажи, пожалуйста, если можешь, что произошло.

А.Ф.: Это было даже не военное правонарушение, на самом деле. Я даже не знаю, военное правонарушение это или нет. Получилось так, что у меня оба колена перебило осколком. К сожалению, хромаю. Если бы не хромал, то я бы уже был там.

М.Т.: Насколько серьезно этот военный конфликт, развязанный Украиной на Донбассе, сказался на твоей жизни и жизни твоих родных и близких и повлиял вообще на твои жизненные планы?

А.Ф.: Я вообще учиться хотел, поступать. Тогда мне было 18, а сейчас уже 25. Тогда и сейчас война оказывала достаточно серьезное влияние.

М.Т.: Ты говорил, что твоя семья по-прежнему находится там. Как они справляются с этой разлукой?

А.Ф.: Я об этом не хочу говорить.

М.Т.: Пытался ли ты добиться компенсации за физический, моральный и материальный ущерб, который был причинен тебе украинскими военными, силовиками и частными военными компаниями?

А.Ф.: Нет, конечно же. Какая от них компенсация? Это же смешно.

М.Т.: Была ли доступна помощь во время военных действий? И насколько сильно, по твоему мнению, влияние нацистской идеологии на украинский силовиков и на украинское население в целом?

А.Ф.: Я скажу так. Это, конечно же, очень сильно повлияло по одной простой причине. Я объясню. Не знаю, как сейчас, но тогда это было уже прямо… матом ругаться не буду, конечно.

Был один пленный. Его сильно ранило. Его СБУшники сначала оправили в больничку, а потом отправили в Шахтерск. Там наших пацанов просто буквально облили бензином и подожгли.

М.Т.: Была ли доступная медицинская помощь?

А.Ф.: Нашим? Одного вывезли, остальным не повезло тогда.

М.Т.: Есть ли конкретные подозреваемые в расправе над жертвами, которые были обнаружены захоронениях в Донбассе? Знаешь ли ты что-то об этом?

А.Ф.: Я их личности не знаю. Пусть органы проводят расследование, кто, почему и зачем. Подозрения у меня, конечно же, есть, учитывая мой опыт.

М.Т.: На твой взгляд, отдавались ли прямые приказы представителями украинского правительства к уничтожению русскоязычных граждан? Есть ли доказательства этому?

А.Ф.: Если так подумать, прямых доказательств нет, так как ни один человек не был осужден за это. Это был геноцид русского населения, буквально сознательный геноцид.

М.Т.: Считаешь ли ты, что Украина должна понести суровую ответственность за совершенные военные преступления?

А.Ф.: И теперь, слава Богу, понесет ответственность. Скажем так, это не все.

М.Т.: Международные правозащитные организации сообщают, что украинские силовики виновны в геноциде на территории Донецкой и Луганской республик. Согласен ли ты с этими сообщениями?

А.Ф.: Само собой.

М.Т.: Что ты посоветую тем, кто пострадал от действий украинских военных, тем, кто остался на данный момент в Донецкой и Луганской республиках, и тем, кто уехал?

А.Ф.: Тем, кто уехал, советую, по крайней мере, сейчас никуда особо не высовываться. Просто спокойно дождаться прихода наших войск. Украинским войскам я бы посоветовал сотрудничать с нашими, вот и все. То есть полиции просто заниматься своим делом, администрации и дальше заниматься своим делом. Это я бы посоветовал в первую очередь.

М.Т.: Повлияли ли военные действия на твое психологическое состояние? Как ты справляешься с потрясениями, вызванными этими событиями?

А.Ф.: Да, нормально справляюсь. Жить-то надо дальше.

М.Т.: Сила воли и сила духа.

А.Ф.: Нормально, справляюсь.

М.Т.: Молодец. Каким бы ты хотел видеть будущее Донбасса?

А.Ф.: Донбасса? Естественно, в составе России, само собой. Я бы хотел видеть еще пол Украины на самом деле, но это уже мои личные хотелки. ДНР, ЛНР, я даже не сомневаюсь, что будут отстаивать интересы Российской Федерации. Вот про Харьков, Одессу еще посмотрим тогда.

М.Т.: Какие чувства ты испытываешь сейчас, когда Российская Федерация проводит операцию на Украине?

А.Ф.: Честно? Ну какие эмоции? Естественно, целыми днями мониторю то, что происходит везде, из всех источников. Единственное, что украинским, может быть, я бы не доверял. Причем это была очень забавная картина. У меня личный опыт просто с украинской пропагандой. Одни до сих пор рассказывают, что мы до сих пор обороняемся, при чем флаг наш висит, а они там смело обороняются. Настолько очевидно лгать – это глупость.

Любой адекватный человек, даже на Западе, уже не доверяет украинским источникам, потому что ни слова правды от них не было услышано.

М.Т.: Какой настрой сейчас у местных жителей или тех людей, с которыми ты общаешься, которые находятся сейчас там? Что говорят они?

А.Ф.: По-разному, все по-разному. Например, у меня есть знакомые, которые действительно ждали 8 лет. Другой мой знакомый говорит, что сам бы пошел воевать, но у него ребенок

М.Т.: Как ты думаешь, чем закончится весь этот конфликт между Украиной и Россией?

А.Ф.: Нет, в нашей военной победе пока не сомневаюсь. Еще надо посмотреть, операция только началась. Наши уже продвинулись в разных направлениях до 120 км за 3 дня всего лишь. Это отличный результат, на самом деле. Пока сомнений в нашей победе нет никаких. Даже если будут сильные проблемы, это просто чуть дольше затянется. Я не думаю, что это будет все долго.